Mas color
Да, это не лучшее, чем надо бы ща заниматься, но... Я и не знала, что в Крыму когда-то были землетрясения...
"... Животные заметно беспокоились и отказывались от корма. Лошади тревожно ржали и срывались с коновязей, беспрерывно мычали коровы, собаки и кошки жались к своим хозяевам.
Отправившиеся на ночной лов рыбаки слышали гул на море между Алуштой и Судаком. Необычное при совершенно тихой погоде волнение в виде мелкой зыби, внешне похожее на «кипение моря», заставило даже самых храбрых вернуться на берег. Ровно в полночь по всему побережью завыли собаки. Через 15 минут сильный грохот оборвал этот вой. Земля колебалась. В домах лопались стекла, отваливалась штукатурка, трещали полы и потолки, грохотали железные листы на крышах, падали дымовые трубы. Люди проснулись. Из раскрытых окон раздавались вопли. За первым толчком, длившимся не более 10 секунд, последовал второй. Все бросились бежать из домов, у которых падали стены, раскалывались крыши, обрушивались балконы и карнизы. В горах гремели обвалы, море отошло от берега и вновь обрушилось на него бурной волной. Погас свет. Непрекращающиеся толчки, разваливающиеся строения, стоны раненых, массовые истерики и нелепые слухи вызвали необыкновенную панику. В Ялте «паническое настроение, — по словам очевидца Н. В. Кальина, — увеличилось беспокойством животных. Собаки, собравшись со всего города в стаи, особенно перед наступлением сильных толчков, с жалобным воем вылетали из темноты…».
В горах произошли обвалы и оползни, следы которых, как, например, на горе Демирджи, в горах под Судаком, находят и сейчас. В течение 11 часов произошло 27 сильных толчков. Всего за несколько дней было зарегистрировано более 200 толчков. На море под Севастополем появились огромные столбы дыма и огонь. Земля как бы билась в лихорадке. То и дело возникала паника. Сильные разрушения наблюдались и в Симферополе, многие деревни в предгорной и степной части Крыма были превращены в груды развалин. Землетрясение продолжалось несколько дней, даже 15 сентября еще ощущались его толчки. Тогда Крым покинули все курортники. Большинство воспоминаний об этих днях содержат слова о том, что пережитое ими просто «не поддается описанию».
Наиболее мощные толчки привели к разрушениям построек прибрежной полосы суши от Алушты до Севастополя. В Алуште были повреждены гостиницы и Генуэзская башня, в Алупке — Воронцовский дворец и мечеть. Образовались завалы на шоссе под Ореандой, сильно пострадало село Оползневое, произошли обвалы на горе Кошка. В районе Ялты пострадало 70 % построек, в самом городе были повреждены гостиницы «Россия», «Ялта», жилые дома.
... Главной особенностью крымского землетрясения 1927 г., сделавшей его по-настоящему знаменитым, является то, что роковая сентябрьская ночь стала ночью паники и ужаса для десятков тысяч отдыхающих и жителей Южного берега, когда, зажатые между морем и горами, обезумевшие толпы людей метались в безотчетном страхе среди покрытых мраком развалин. На время все как бы сошли с ума. Острые психические реакции проявлялись уже в первые секунды. В Алупке от разрыва сердца умерла женщина. В Ай-Даниле один рабочий в панике от первого толчка повесился. Разбуженные стихией люди вели себя совершенно непредсказуемо: одни с нечеловеческими криками, от которых леденела кровь в жилах, выбрасывались из окон, другие пугались так, что не могли сдвинуться с места, третьи собирали вещи в чемоданы и выбирались на улицу тогда, когда наиболее разрушительные толчки уже прекратились.
Среди свидетельств очевидцев наибольший интерес представляют воспоминания врачей, способных квалифицированно проанализировать как свои душевные воспоминания, так и физиологические ощущения. Вот что пишет один из них: «Я — крепкий и физически здоровый человек. Проделал врачом несколько военных кампаний. Был в Маньчжурии при штурме Сандепу. Участвовал в битве при Маринешти в Румынии, а там был ад… Был представлен к ордену за храбрость… Но то, что я пережил в ночь с 11 на 12, не поддается описанию. Из глубокого сна я был сброшен с кровати. Адский подземный гул, качание всего огромного здания, дрожание всех стен, потолка, пола, звон разбитых стекол, невозможность ни на что опереться, чтобы устоять на ногах и быстро одеться… Слышались невероятные женские крики в коридорах: „Горим, спасите!..“, истерический смех женщин, падающие тела, безумные взгляды уже оцепеневших и сидящих в коридорах. У меня пропало мужество: забыв абсолютно всех и все, я вылетел в коридор, дальше — к лестнице и с десятками людей очутился в чем и как попало на улице…"
Это было 26 июня 1927 года
"... Животные заметно беспокоились и отказывались от корма. Лошади тревожно ржали и срывались с коновязей, беспрерывно мычали коровы, собаки и кошки жались к своим хозяевам.
Отправившиеся на ночной лов рыбаки слышали гул на море между Алуштой и Судаком. Необычное при совершенно тихой погоде волнение в виде мелкой зыби, внешне похожее на «кипение моря», заставило даже самых храбрых вернуться на берег. Ровно в полночь по всему побережью завыли собаки. Через 15 минут сильный грохот оборвал этот вой. Земля колебалась. В домах лопались стекла, отваливалась штукатурка, трещали полы и потолки, грохотали железные листы на крышах, падали дымовые трубы. Люди проснулись. Из раскрытых окон раздавались вопли. За первым толчком, длившимся не более 10 секунд, последовал второй. Все бросились бежать из домов, у которых падали стены, раскалывались крыши, обрушивались балконы и карнизы. В горах гремели обвалы, море отошло от берега и вновь обрушилось на него бурной волной. Погас свет. Непрекращающиеся толчки, разваливающиеся строения, стоны раненых, массовые истерики и нелепые слухи вызвали необыкновенную панику. В Ялте «паническое настроение, — по словам очевидца Н. В. Кальина, — увеличилось беспокойством животных. Собаки, собравшись со всего города в стаи, особенно перед наступлением сильных толчков, с жалобным воем вылетали из темноты…».
В горах произошли обвалы и оползни, следы которых, как, например, на горе Демирджи, в горах под Судаком, находят и сейчас. В течение 11 часов произошло 27 сильных толчков. Всего за несколько дней было зарегистрировано более 200 толчков. На море под Севастополем появились огромные столбы дыма и огонь. Земля как бы билась в лихорадке. То и дело возникала паника. Сильные разрушения наблюдались и в Симферополе, многие деревни в предгорной и степной части Крыма были превращены в груды развалин. Землетрясение продолжалось несколько дней, даже 15 сентября еще ощущались его толчки. Тогда Крым покинули все курортники. Большинство воспоминаний об этих днях содержат слова о том, что пережитое ими просто «не поддается описанию».
Наиболее мощные толчки привели к разрушениям построек прибрежной полосы суши от Алушты до Севастополя. В Алуште были повреждены гостиницы и Генуэзская башня, в Алупке — Воронцовский дворец и мечеть. Образовались завалы на шоссе под Ореандой, сильно пострадало село Оползневое, произошли обвалы на горе Кошка. В районе Ялты пострадало 70 % построек, в самом городе были повреждены гостиницы «Россия», «Ялта», жилые дома.
... Главной особенностью крымского землетрясения 1927 г., сделавшей его по-настоящему знаменитым, является то, что роковая сентябрьская ночь стала ночью паники и ужаса для десятков тысяч отдыхающих и жителей Южного берега, когда, зажатые между морем и горами, обезумевшие толпы людей метались в безотчетном страхе среди покрытых мраком развалин. На время все как бы сошли с ума. Острые психические реакции проявлялись уже в первые секунды. В Алупке от разрыва сердца умерла женщина. В Ай-Даниле один рабочий в панике от первого толчка повесился. Разбуженные стихией люди вели себя совершенно непредсказуемо: одни с нечеловеческими криками, от которых леденела кровь в жилах, выбрасывались из окон, другие пугались так, что не могли сдвинуться с места, третьи собирали вещи в чемоданы и выбирались на улицу тогда, когда наиболее разрушительные толчки уже прекратились.
Среди свидетельств очевидцев наибольший интерес представляют воспоминания врачей, способных квалифицированно проанализировать как свои душевные воспоминания, так и физиологические ощущения. Вот что пишет один из них: «Я — крепкий и физически здоровый человек. Проделал врачом несколько военных кампаний. Был в Маньчжурии при штурме Сандепу. Участвовал в битве при Маринешти в Румынии, а там был ад… Был представлен к ордену за храбрость… Но то, что я пережил в ночь с 11 на 12, не поддается описанию. Из глубокого сна я был сброшен с кровати. Адский подземный гул, качание всего огромного здания, дрожание всех стен, потолка, пола, звон разбитых стекол, невозможность ни на что опереться, чтобы устоять на ногах и быстро одеться… Слышались невероятные женские крики в коридорах: „Горим, спасите!..“, истерический смех женщин, падающие тела, безумные взгляды уже оцепеневших и сидящих в коридорах. У меня пропало мужество: забыв абсолютно всех и все, я вылетел в коридор, дальше — к лестнице и с десятками людей очутился в чем и как попало на улице…"
Это было 26 июня 1927 года
